«Захаров признался, что передал главврачу Щапову 700 тысяч рублей!»
Хозяева нижегородской фирмы рассказали в суде о том, как руководитель больницы им. Каткова получил «вознаграждение» при покупке аппаратов ИВЛ по завышенной цене.
В Ленинском райсуде — в самом разгаре рассмотрение громкого дела бывшего главного врача республиканской клинической больницы им. Каткова Вячеслава Щапова. На прошлой неделе с помощью видеосвязи начался допрос представителей нижегородской фирмы «ЛИМ» и ее «дочки» — «ЛИМ-Сервис». Эти организации вполне можно назвать «семейными». Учредителями и руководителями являются Михаил Бржезинский, его гражданская жена Наталия Гончар и дочь этой женщины Анна Гончар. Свидетели поведали о том, как их работник Захаров удачно «толкнул» в Саранск несколько аппаратов искусственной вентиляции легких (ИВЛ), сделав головокружительную «коммерческую наценку» — почти в 2 с лишним раза.
За удачную операцию посредник неофициально получил от Бржезинского 1,2 миллиона рублей, а главврачу Вячеславу Щапову досталось 700 тысяч. Удивительно, но тем самым свидетели подтвердили, что руководитель больницы получил особо крупную взятку, хотя по этому эпизоду с него все обвинения уже сняты! Как подсчитали ревизоры, известный хирург с 15-летним медицинским стажем нанес бюджету ущерб на сумму свыше 9,5 миллиона рублей. Из зала суда — Валерий Ярцев.
Вячеслав Щапов продолжает стоять на своем?!
«Чем больше — тем лучше!»
Видеомост был установлен между Ленинским райсудом Саранска и Сормовским райсудом Нижнего Новгорода. Первым на мониторе появился хозяин нижегородской фирмы «ЛИМ» Михаил Бржезинский. «По состоянию здоровья разрешите мне сидя давать показания!» — попросил пожилой мужчина с серебристой бородкой. «Пожалуйста!» — разрешил председательствующий. «Скажите, гражданин Захаров вам знаком?» — приступил к допросу представитель Прокуратуры РМ. «Да, он работал в наших организациях! — признает Бржезинский. — Тоже был руководителем…»
«Скажите, чем именно занимаются ООО «НПП «ЛИМ» и «ЛИМ-Сервис»?» — «Поставками медицинского оборудования и его ремонтом». — «А что вам известно о двух договорах о поставках аппаратов ИВЛ, заключенных между «ЛИМ» и республиканской клинической больницей им. Каткова в мае 2020 года?» — «Захаров их заключал, — ответил Бржезинский. — Он все согласовывал и организовывал!» — «Скажите, а руководитель больницы Вячеслав Щапов вам знаком?» — «Нет!» — «Захаров был знаком с Щаповым?» — «Да! Все переговоры с Щаповым вел только Захаров!» — «А какие между ними были отношения?» — «Они были знакомы еще до этого… Сотрудничали и работали вместе… Отношения у них были нормальные… хорошие… деловые…»
— «До заключения контрактов Захаров вам сообщал, что Щапов высказал намерение работать с вами?» — «Да, конечно! — подтвердил Бржезинский. — Он сказал, что у Щапова ЕСТЬ ИНТЕРЕС! РАБОТАЕМ!» — «Захаров говорил о заинтересованности Щапова в заключении контрактов с вашей организацией?» — «Нет». — «О необходимости отблагодарить Щапова говорил?» — «Да! Сказал, что Щапову НУЖЕН ПОДАРОК!» — «Шесть аппаратов, которые вы поставили, вы сами произвели либо они уже были куплены?» — «Приобрели в других организациях». — «За сколько?» — «Этого вообще не помню!» — воскликнул руководитель нижегородской фирмы. «Скажите, каким образом формировалась цена при заключении договора с больницей? Из каких критериев исходили?» — «Ну, учитывались доставка, обслуживание, налог… Там много всего!» — «А насколько вы завышаете цену при перепродаже?» — «ЧЕМ БОЛЬШЕ — ТЕМ ЛУЧШЕ! — возможно, несколько цинично, но тем не менее откровенно признался нижегородский владелец «семейного бизнеса». — Мы же коммерческая организация! Мы заинтересованы в получении наибольшей прибыли!» — «Но есть же все-таки, возможно, какая-то предельная наценка?» — таким вопросом гособвинитель как бы продолжал надеяться на «социальную ответственность» бизнеса, да и вообще на «гуманность» и «любовь к ближним». Но прокурорские надежды раскалываются, как «Титаник», напоровшийся на айсберг. «Нет!» — отрезал Бржезинский, не желая ударяться в «сентенции» и «лирику».
«Скажите, премия Захарову выплачивалась именно за то, что он СБЫЛ эти аппараты в больницу им. Каткова? И в каком размере?» — «Примерно 1 миллион 200 тысяч рублей», — не очень четко припомнил выплаченную сумму Бржезинский. Судя по всему, бизнесмен не привык «мелочиться», высчитывая и запоминая какие-то несчастные десятки тысяч рублей. «Может, больше — может, меньше!» — добавил он. «Обращался ли к вам Захаров по поводу того, что Вячеславу Щапову надо выплатить, так сказать, гонорар?» — задал вопрос прокурор. «Да, Захаров мне звонил! — откликнулся Бржезинский. — Но ведь он получил премию и имел право распоряжаться своими деньгами как захочет!» — «А вы давали разрешение на то, чтобы передать Щапову «вознаграждение»?» — «Нет!» — «Скажите, вы сами все эти деяния, которые предпринимал Захаров, одобряли или, наоборот, порицали?» «Прошу снять этот вопрос!» — молниеносно отреагировал адвокат Вячеслава Щапова.
Но председательствующий решил, что этот вопрос все-таки имеет отношение к делу и поэтому уместен. «Вообще, это его, Захарова, премия, — после некоторого размышления сказал бизнесмен с более чем 30-летним стажем. — Я не могу Захарова учить, как ею распоряжаться!» — «То есть вы к этому безразлично относились?» — «сузил круг» прокурор. «Мне непонятен вопрос! — воскликнул Бржезинский. — Я вообще не знал, что он БУДЕТ ДАВАТЬ!» — «А вы сами являлись участником мошенничества или хищений из больницы имени Каткова?» — напрямую поинтересовался гособвинитель. «Нет!» — последовал ответ…
«Подарок»
«Вы сказали, что Захаров получил премию — 1 миллион 200 тысяч рублей. Она выдавалась официально?» — «Нет! — констатировал Бржезинский. — Официально он только зарплату получал…» — «В мае 2020 году был дефицит аппаратов ИВЛ?» — «Дефицит? — пожал плечами бизнесмен. — Где? На рынке? Наверное, был…» — «А можно ли было тогда спокойно взять и купить ИВЛ?» — спросил представитель «государева ока». «Этого сейчас не помню, — сказал Бржезинский, погружаясь в воспоминания, — Думаю, что нет… Пандемия была». — «И что?» — «Аппараты всем были нужны…» — «Оказала ли пандемия негативное влияние на сроки поставок ИВЛ?» — «Надо смотреть документы…» — «А вы сами занимались исследованием рынка? Где — за рубежом или на российском рынке — в мае 2020 года был дефицит?» — «Нет!»
— «Как явствует из документов, Захаров приобрел аппаратов на 2 миллиона 50 тысяч рублей, а вы сбыли в 2 с лишним раза дороже! Это может свидетельствовать, что был дефицит?» — «Затрудняюсь ответить на этот вопрос», — вздохнул свидетель. «В вашу компетенцию входили вопросы о заключении контактов?» — такой вопрос задает судья. «Я осуществлял общее руководство!» — довольно уклончиво ответил хозяин «ЛИМ». «Таких контрактов сами не касались?» — «Меня интересовала в основном только общая готовность, а также «закрытие» всех зарплат и налогов…» — «А за счет каких денег вы выплатили Захарову премию?» — «Как частное лицо! — заявил Бржезинский. — Неофициально!» — «Как это надо понимать?» — «Это я затрудняюсь ответить!» — «И все же каким образом была произведена выплата?» — «Неофициальным!» — сделал признание бизнесмен. «Эти деньги проводились через кассу?» — потребовал конкретизации вершитель правосудия. «Этого не могу сказать! Из моих «дивидендов» выплатил! Из моих средств!» — «Так что Захаров сказал о необходимости передачи денег Щапову?» — продолжал напирать судья. «Сейчас не очень помню… Сказал, что подарок надо сделать…»
Затем настала очередь давать показания другой владелице «ЛИМ» — Наталии Гончар, возлюбленной Бржезинского. Она тоже просит разрешения отвечать на вопросы сидя, жалуясь на больную ногу. «Захаров работал одно время начальником отдела продаж в ООО «ЛИМ», — сообщила женщина. — И еще он был директором «ЛИМ-Сервис». Нет, лично гражданина Щапова не знаю. Никогда с ним не общалась. Он мне известен только по материалам дела… Да, Захаров говорил, что ведет переговоры с главным врачом. Как оказалось, это был Щапов. Насколько мне известно, у них имелись деловые отношения. О товарищеских ничего не знаю…» — «Наценку кто определял?» — спросил гособвинитель. «Захаров! А от Бржезинского зависело, согласен он или нет…» — «А как рассчитывалась премия для Захарова?» — «10 процентов от заключенных сделок за данный период. Она выплачивалась наличными денежными средствами. Неофициально. А к августу 2020 года Захаров уже не являлся сотрудником организации…»
— «Чьи же это были деньги?» — «Это была личная благодарность руководителя организации Бржезинского». «А что Захаров говорил по поводу передачи денег Щапову?» — снова пошел в атаку гособвинитель. «Об этом мне случайно стало известно из разговора с дочерью. Захаров признался ей, что передал деньги Щапову!» — «Какую сумму?» — «700 тысяч рублей!» — «За что передал?» — «Этого я не знаю!» — «Связана ли была эта передача с результатом заключенных контрактов?» — «Мне это неизвестно! Захаров мне на эту тему ничего не говорил…» — «Скажите, размер наценки за поставку ИВЛ как-то регулировался?»
— «Чем больше — тем лучше! Как в любой коммерческой организации — чтобы получить как можно больше прибыли!» — «А дефицит ИВЛ тогда существовал на рынке?» — «Случайно узнала, что имеется недостаток аппаратов…» — «А от кого случайно узнали?» — «Не помню… Может, от Захарова… Нет, я сама поставщикам ИВЛ по этому поводу не звонила…» — «Может быть, вы сами проводили анализ рынка?» — «Такими анализами не занимаюсь!»
Обвинение
Как установили сотрудники Следственного комитета по РМ, в 2020 году Вячеслав Щапов совершил растрату бюджетных денежных средств. Главный врач заключил с руководством нижегородской фирмы «ЛИМ» два государственных контракта на поставку оборудования искусственной вентиляции легких — без применения обязательного метода сопоставления рыночных цен. В одном случае при закупке двух аппаратов их общая стоимость была завышена на сумму более 1 миллиона 400 тысяч рублей. Во втором — при закупке четырех — на 4 с лишним миллиона. Таким образом, как подсчитали эксперты, Щапов растратил более 9,5 миллиона рублей. Также в ходе предварительного следствия было установлено, что тогдашний руководитель республиканской больницы имени Каткова самостоятельно изготовил своего рода видеокамеру, которую закамуфлировал под обыкновенную папку-скоросшиватель. После чего тайно установил в своем рабочем кабинете для негласного сбора информации.
В итоге Щапову предъявили обвинение по статьям «Растрата с использованием своего служебного положения… в особо крупном размере» (до 10 лет неволи со штрафом до миллиона рублей) и «Незаконное производство специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации» (до 4 лет). В отношении медика избрали меру пресечения в виде домашнего ареста. Своей вины Щапов не признал. При этом, как подчеркнули представители Следственного комитета РМ, по уголовному делу, которое составляет 15 томов, был проделан значительный объем работы. Допросили более 50 свидетелей. Были проведены товароведческая, комплексные финансово-экономическая и психолого-лингвистическая судебные экспертизы. Согласно полученным выводам, вина Щапова была подтверждена.
Уголовное дело возбудили на основании материалов, полученных сотрудниками регионального УФСБ. При этом инкриминируемая Щапову в ходе предварительного следствия особо крупная взятка в итоге была исключена из состава обвинения. Хотя, согласно первоначальным данным, в конце августа 2020 года в своем рабочем кабинете он получил от руководителей «ЛИМ» 700 тысяч рублей. Взамен согласился купить аппарату ИВЛ по завышенной цене. Хотя уже на тот момент имел возможность купить аналогичное оборудование у других поставщиков гораздо дешевле.
Досье «С»
По данным интернет-источников, с октября 2005 года учредителями фирмы «ЛИМ» (уставной капитал — 40 тысяч рублей) являются Михаил Бржезинский и Наталия Гончар. Кстати, после того, как этой организацией заинтересовались правоохранители, выручка, например, за 2022 год понизилась до 9,1 млн рублей, рухнув сразу на 55 %, а чистая прибыль упала до 2,4 млн рублей (минус 84 %).
Читайте по теме:
