Ужас из прошлого: как жил и убивал новокузнецкий маньяк Спесивцев
«Спесивцев хмелел от куража, ощущая беспредельную власть над своими пленницами. Потом он забьёт до смерти вторую девочку, Женю, которую тоже разделывали...Он признаёт, что его мать варила человеческое мясо, заставляя есть это варево несчастных девочек. («Надо же мне было их чем-то кормить».) Собака же Спесивцевых, водолаз, давно питалась только человечиной… Следствию открывались ужасающие подробности. Маньяк признавался в убийствах девятнадцати человек», – это отрывок из статьи «Новокузнецкие людоеды» в № 10 газеты «Совершенно секретно» 1997 года об Александре Спесивцеве.
Спустя 26 лет, в 2023 году суд приступил к новому расследованию по делу о маньяке-каннибале. На данный момент правоохранители с помощью современных технологий в квартире семьи Спесивцевых на Пионерском проспекте, 53 в Новокузнецке находят биоматериалы жертв, о которых ранее не было известно. В распоряжении редакции «Совершенно секретно» оказался большой архив публикаций из разных газет 1996–2000 годов, пачка фото с места преступления и видеокассета. Мы решили по ещё «свежим следам», которых вы не найдёте в Интернете, изучить материалы и документы и найти новые факты того ужаса из прошлого.
Тогда журналисты брали интервью у сестры Спесивцева Надежды, следователя местной прокуратуры Александра Шелкова, соседки из квартиры напротив – бабы Ани и главного врача городской психиатрической больницы № 12 Геннадия Ширяева. В одной из газет мы нашли интервью с самим Спесивцевым в СИЗО через несколько месяцев после задержания. Все подробности в материале «Совершенно секретно».
КАК В ФИЛЬМЕ УЖАСОВ
Весной 1996 года в новокузнецкой речке Абе за несколько месяцев нашли более 70 фрагментов тел, большинство из которых принадлежало детям. Новость о серийном маньяке держала в ужасе весь регион, пока случайно сантехники вместе с участковым не вскрыли квартиру на Пионерском проспекте, 53.
Ужас от увиденного поверг в шок даже бывалых оперативников. В ванне находились останки тел, а рядом в бочках – две головы. В комнате лежала пропавшая месяц назад Ольга. Её разрезанный живот был заткнут тряпкой, а рука сломана.
«Квартира запущенная, грязная, заваленная пустыми коробками, разобранными телевизорами, магнитофонами. Единственный книжный шкаф, на полках которого несколько томов Пушкина, книги из серии «Жизнь замечательных людей» и собрание трудов Плутарха, выглядит здесь инородным предметом. Зато вполне гармонично смотрится окровавленная подушка, шприц, наполненный какой-то желтоватой жидкостью, порнографические открытки, прикреплённые к сальным обоям. В углу одной из комнат – гора детской и женской одежды. На тумбочке – две коробки из-под обуви. В них свалены десятки наручных часов всевозможных моделей и россыпь ювелирных украшений… Оперативники пытаются хоть как-то облегчить себе условия работы. Настежь распахнуты окна и балконная дверь, вывернуты краны холодной воды. В тесной загаженной ванной судмедэксперт морщится от запаха, доставая из бельевого бачка почерневшую голову со слипшимися волосами. В ванне лежит то, что на специфическом милицейском жаргоне зовётся «самоваром» – торс человека без конечностей и головы. В ведре под раковиной – часть руки и скелетированная грудная клетка ребёнка», – выдержка из книги Николая Модестова «Маньяки… Слепая смерть», 1997 год.
Вырезка из местной газеты «Франт», 30 марта, 2000 год.
СЕМЕЙНАЯ ИСТОРИЯ
С 1970-х годов в квартире проживала неблагополучная семья – мать Людмила, старшая дочь Надежда и младший сын Александр. Мальчик рос слабым, у него было плохое зрение и проблемы с общением. Женщина родила его в домашних условиях, два года не оформляла свидетельство о рождении и не водила в больницу. В школьном возрасте он часто пропускал уроки, шкодничал в подъезде, начал приворовывать. В 1988 году юношу обвинили в краже государственного имущества, но ему удалось избежать наказания. После этого врачи Кемеровской областной психиатрической больницы провели экспертизу, в ходе которой выдали заключение: «Спесивцев А.Н. страдает хроническим душевным заболеванием в форме «шизофрения».
Копия заключения медицинской экспертизы Спесивцев А. Н. Кемеровской областной психиатрической больницы за 1988 год.
В 1991 году у него не складываются романтические отношения с первой жертвой, Женей Гусельниковой. Он решает её хладнокровно убить. Александр несколько дней пролежал в кровати с трупом. Сначала дело возбудили по факту умышленного убийства. Но после нового диагноза у девушки – «сепсис», – Спесивцеву предъявили только обвинение в нанесении тяжких телесных повреждений.
«Когда мать Александра Спесивцева пришла на допрос к следователю Бакановой, они узнали друг друга. Оказывается, не только сестра Александра (Надежда. – Прим. ред.) работала секретарём Куйбышевского суда, но и мать маньяка года два-три работала помощницей у незрячего адвоката и постоянно бывала с ним в кабинетах следователей, судебных залах. Юридически подкованные женщины на допросах умело защищали Александра: утверждали, что девушку он не обижал, а даже жалел, кормил…», – пишет газета «Кузнецкий рабочий» в ноябре 1996 года.
Как рассказала корреспонденту сам следователь Куйбышевской прокуратуры Раиса Баканова, она была в квартире на момент обнаружения трупа и после вела расследование, но не закончила. Документы передали в милицию из-за того, что статью по факту смерти переквалифицировали на ст. 127 («Оставление в опасности»). Спесивцеву предъявили обвинение по ст. 108 («Умышленное тяжкое телесное повреждение») и ст. 112 («Побои»).
Особая жестокость к женщинам, как оказалось, у Спесивцева проявлялась и раньше. Мать часто приносила с работы из суда уголовные дела с фотографиями расчленённых тел, что сыграло роковую роль в психическом развитии сына. Он часто поднимал руку даже на сестру.
Врачи определили Спесивцева в психбольницу Орловской области на лечение, где он пробыл до апреля 1994 года. Вернувшись, он ещё больше почувствовал жажду совершать убийства.
Вырезка из местной газеты о поиске трёх девушек в Новокузнецке, газета «Наши новости», 3 октября, 1996 год.
КРОВАВЫЙ 1996-Й
«Всё ещё не забыты претензии Бурнаевых к работникам милиции и медперсоналу сельской больницы. До сих пор остаётся много вопросов к следствию. И на всё пока один ответ – ждите весны, растает снег, может, Спесивцевы и покажут место «захоронения» останков вашей дочери», – пишет газета «Наши новости» в феврале 1997 года.
Журналисты приехали домой к семье Бурнаевых из Чистогорска и взяли у них интервью. Их дочь, 13-летняя Анастасия, лежала в одной больнице вместе с 15-летней Ольгой Гальцевой и 13-летней Евгенией Барашкиной. Девочки вышли погулять и пропали. Их искали ровно месяц.
«Когда мы втроём проходили мимо магазина, расположенного у автостоянки, где много киосков, к нам подошла бабушка. На вид она была очень старая, седая, маленькая и худенькая, узнать её я смогу. Она обратилась к нам за помощью, сказала, что закрыла дверь в свою квартиру и не может открыть, попросила, чтобы мы ей помогли. Мы согласились. Она привела нас к девятиэтажке, мы поднялись на девятый этаж, и эта бабушка постучала в дверь. Дверь открыл мужчина с собакой – чёрным большим водолазом», – следует из показаний единственной выжившей Ольги Гальцевой.
Спесивцев затащил их в квартиру. Через пару часов на него набросилась Настя, но он нанёс ей ножевое ранение. После её смерти приказал подружкам разрезать труп на части, чтобы легче было прятать, и дал ножовку по металлу. Дальше становилось всё ужаснее. Девочки прожили месяц у маньяка, их заставляли есть мясо от тела подруги. Периодически в квартире появлялась мать и сестра Спесивцева и выносили на улицу что-то в больших сумках.
«В прошлую пятницу утром Андрей стал насиловать Женю, она просила «не надо», на что он ей ответил, что терять нечего, всё равно она умрёт… Она ходить уже не могла, и он её стал бить, бил головой о пол, пинал. Меня пристегнул в ванной. Затем он зашёл, спросил, умею ли я делать искусственное дыхание. Женя лежала на полу и не дышала, но сердце слабо билось. Около часа я ей делала искусственное дыхание, но она умерла», – рассказывала Ольга Гальцева следователям в палате реанимации районной больницы. 26 октября девушка скончалась от болевого шока.
Девочка стала последней жертвой семьи каннибалов. Сколько их было до этого, даже спустя почти 30 лет не могут сказать следователи. По информации из правоохранительных органов, расследование возобновили.
«Предварительно есть факты совершения им убийств, доказать которые не смогли в конце 90-х годов. Сейчас есть технологии и возможности подтвердить его вину. Кроме того, есть и другие преступления, в которых его обвиняют», – рассказал новокузнецким журналистам источник в МВД.
СЛОЖНОСТИ ДИАГНОЗА
Сейчас Спесивцев находится в спецлечебнице в городе Камышин (Волгоградская область), куда его отправили в 1999 году. Корреспондент газеты «Франт» в 2000 году пообщалась с главным врачом городской психиатрической больницы № 12 Геннадием Ширяевым. Он же был главным внештатным психиатром Новокузнецка и председателем Новокузнецкой судебно-психиатрической экспертизы.
«Стоит отметить, что Геннадий Павлович знает Александра Спесивцева с 1991 года. Он обследовал маньяка после того, как в квартире Спесивцевых была обнаружена мёртвая Женя Гусельникова (В 1987 году по определению суда Спесивцев обследовался в областной психиатрической больнице, где ему впервые поставили диагноз «шизофрения». – Прим. ред.). Итак, в 1991 году новокузнецкие психиатры констатировали: у Спесивцева временное душевное расстройство в форме психоза – и порекомендовали принудительное лечение в специализированной больнице. Маньяк уехал в г. Орёл. По возвращении в Новокузнецк он снова прошёл обследование у городских психиатров и был признан вменяемым.
Очередная встреча доктора Г.П. Ширяева и Александра состоялась весной 1997 года, когда в ходе расследования серии преступных эпизодов по делу Спесивцева возникла необходимость вновь определить душевное состояние убийцы. После проведённой судебно-психиатрической экспертизы вывод городских специалистов был однозначным: Спесивцев вменяем и может отвечать за свои злодеяния. Но, как помним, адвокат Александра стал ходатайствовать в суде о более авторитетной экспертизе. Суд назначил её проведение в институте им. Сербского. Теперь Спесивцева смотрели уже московские психиатры. Специалисты признали его невменяемым и поставили диагноз «шизофрения в хронической форме». Что касается новокузнецких психиатров, то они не изменили своего мнения о душевном состоянии новокузнецкого маньяка: он вменяем и вполне может отвечать перед судом за свои преступления», – выдержка из газеты «Франт».
По информации редакции «Совершенно секретно», закрытый судебный процесс над Спесивцевым уже идёт в Кемеровском областном суде, где рассматривается применение принудительной меры медицинского характера.
ПОБИТ ЛИ РЕКОРД ЧИКАТИЛО?
Так как же так получилось, что следователи не могли полгода обнаружить маньяка? В милиции утверждали, что прокуратура не сообщила им о возвращении Спесивцева из закрытой психбольницы. У стражей правопорядка он числился как ещё проходящий лечение в г. Орёл. Его, естественно, не включили в список лиц, которых проверяли в начале лета на причастность к убийству детей, чьи останки находили в реке Аба. МВД потребовало проведения служебной проверки.
Стоит отметить, что сам Спесивцев официально признал 19 жертв. В основном убивал он с февраля по октябрь 1996 года, но были единичные случаи и ранее. Ему удавалось заманивать к себе в квартиру целые компании подростков. Одинаково доверчивыми были как мальчики, так и девочки. Жертв искал по заброшенным стройкам, вокзалам и в парках. Мать также принимала участие и неоднократно приводила новых жертв, прямо в квартиру, расчленяла трупы и прятала на улице либо топила в речке. Напомним, в жилище маньяка было найдено более 70 фрагментов тел.
Людмила Спесивцева была приговорена к 13 годам лишения свободы и вышла из Мариинской женской колонии в 2009 году. Сейчас ей 85 лет. Говорят, она живёт с дочерью, которая избежала уголовной ответственности. «По нашим законам близкие родственники освобождаются от ответственности за укрывательство преступника, – рассказал местной газете следователь прокуратуры Александр Шелков, который вёл это дело. – В этом деле состав укрывательства налицо, но поскольку она сестра, то её нельзя привлечь к уголовной ответственности».
Надежда не могла вернуться в квартиру из-за нападок со стороны горожан и родственников погибших, поэтому ей выделили место в одном из учреждений МВД.
«Юридически я свободна. Я ничего не знала о том, что творится с Александром. Конечно, для меня всё это больно. Я беспокоюсь за брата и маму. Видеться нам нельзя. Мама, скорее всего, думает, что со мной всё в порядке. А я же вынуждена жить рядом с бомжами и даже судимыми. Целый год в одной одежде, – подробно рассказала о себе газете «Франт» Надежда Спесивцева в октябре 1997 года. – Он жаловался, что у него болят почки и печень. Но самое главное – его проблемы с половым членом. Ещё в первый раз, когда он находился в СИЗО, ему какой-то вазелин туда закачали. Потом начались опухоли, воспаления. Надо было положить его на операцию. А потом эта неприятность с Женей Гусельниковой, и его несправедливо отправили в Орёл. По возвращении он сильно обозлился на нас с мамой. Упрекал, что бросили его, ни разу не приехали. Мама тогда болела, а мне всё же надо было съездить, поддержать его. Может, и не было бы таких последствий, всех этих жертв».
«САНИТАР» ГОРОДА
Стоит отметить, что в квартире было найдено 82 комплекта одежды и даже две пары маленькой обуви. Именно в 1996 году пропадали, в основном у неблагополучных семей, сразу по 2–3 ребёнка.
«Так, большой неожиданностью для нас стал тот факт, что в одной семье, проживающей в Заводском районе, ещё в мае 1996 года пропало аж трое детей 14, 10 и 7 лет, одновременно с ними исчезли и детишки соседей. Семьи эти относятся к разряду неблагополучных… Родители с трудом вспомнили, во что были одеты дети, до того как пропали. Из найденных в квартире Спесивцевых многочисленных детских вещей они вроде бы кое-что опознали», – выдержка из газеты «Франт», 1997 год.
В начале следствия Александр признался, что практически все жертвы у него были записаны. В начале января 1997 года он дал интервью местной газете «Кузнецкий рабочий» прямо в камере СИЗО и поделился сокровенным – стихотворением собственного сочинения.
Маньяк Александр Спесивцев сейчас проходит лечение в спецлечебнице в городе Камышин (Волгоградская область). Там он находится с 1999 года.
«Проститутки то и дело каждый день торгуют телом, а когда вдруг «спрос» спадает – малолетних подставляют. Наркоманы каждый час колют вены и «торчат». Снят запрет на плод запретный, все его хотят отведать. Многие собрались в «путь» – не куснуть, так хоть лизнуть. Ладно, может, им так легче – заколоть себя до смерти. Продавать не только тело, но и душу до предела! Но зачем с собою тащат тех, кто младше и послабже – завлекают в своё «стадо», где им быть совсем не надо. Хитроумно в «грязь» толкают, где и сами погибают. Кто желание изъявит и порядок предоставит?» В квартире, которая находится прямо напротив злополучной квартиры Спесивцевых, в 1996 году жила баба Аня.
«Они всё время вдвоём ходили – мать с сыном. А дня за три до ареста они почему-то врозь шли, – рассказала местной газете пенсионерка. – Я вышла за молоком на улицу. Возвращаюсь, а мне навстречу мать с сумочкой. Потом смотрю – Надя, сестра Сашкина идёт и тоже с сумкой. Чего это они, думаю, сегодня врозь? А они потихоньку резали трупы и по частям выносили, выносили. И как это люди-то не видели, что они закапывают лопатами? Мать на сто процентов соучастница. Надя тоже соучастница, а идёт, сволочь, как свидетель».
Сейчас пенсионерки уже нет в живых. Корреспондент газеты «Совершенно секретно» в 2019 году пообщался с девушкой, которая жила напротив квартиры семьи каннибалов. «4 года тут живу. Пытались её купить, а потом передумали. А вот тоже покупать, она же в собственности находится. Мать за неё платит. Когда она сюда приезжала, её не очень хорошо встретили. Если хотите, вам её вскроют, но это к Следственному комитету. А в этой квартире мы, когда въехали, как мне объяснили, что женщина с ума сошла, потому что что-то происходило», – рассказала нам жительница дома.
Повторно мы отправились туда летом 2023 года, жильцы квартиры напротив съехали. Но мы узнали новые подробности.
«В управляющей компании узнавали: на данный момент он там прописан, и по закону с ней ничего нельзя сделать. Пару раз поджигали, взламывали двери, потом её заварили. Иногда приезжает Следственный комитет, возобновляют дела», – рассказал житель подъезда этажом ниже.
Интервью с жителем дома на Пионерском проспекте, 53, г. Новокузнецк.
БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ ОШИБКА
Корреспонденту газеты «Вечерний Междуреченск» в апреле 1998 года удалось выяснить, кто же всё-таки стал причиной халатности со стороны правоохранительных органов.
После того, как в 1995 году Спесивцева признали вменяемым, постановлением от 2 февраля того же года дело об умышленном убийстве Евгении Гусельниковой было возобновлено. Его вела старший следователь горпрокуратуры Новокузнецка Рожкова Л.Н.
«17 марта Рожкова приостанавливает дело в связи с тем, что подследственный «добровольно по повесткам в прокуратуру не является и его местонахождение неизвестно». Старший следователь прокуратуры имела право вынести постановление о принудительном приводе подсудимого. Если бы и это не помогло, Рожкова должна была объявить Спесивцева в федеральный розыск. Тогда милиция, в том числе и городская, искала бы его и, вполне возможно, нашла», – выдержка из газеты.
Тем более, Александр особо и не покидал квартиру на Пионерском проспекте, 53. Но следователь просто закрыла дело и благополучно забыла про него. Его возобновили спустя полтора года, 2 декабря 1996 года, когда было уже поздно. Против женщины возбудили уголовное дело, которое потом закрыли под шумок с формулировкой «за истечением срока давности». Преступную халатность признал и заместитель прокурора Кемеровской области, на тот момент это был В.С. Барков. Очевидно, что свою роль сыграла «профессиональная солидарность», и Рыжкову просто отправили на пенсию.
Читайте по теме:
