Без вести задержанные. Портреты синьцзянских заключённых Китая

С начала весны 2017 года в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая резко увеличилось количество массовых задержаний граждан из этнических меньшинств, в основном уйгуров, казахов, киргизов и хуэй. Сотни тысяч, а по некоторым оценкам, миллион человек находятся в де-факто концентрационных лагерях, осуждены по строгим тюремным срокам или содержатся в нечеловеческих условиях.

Помимо тюремного заключения, многим назначают и другие ограничения: конфискация документов, ограничение передвижения, а значительному числу людей назначены принудительные работы. Многие просто исчезли без вести. Дети, родители которых были задержаны, также оказались в трудных условиях, некоторые из них были направлены в школы-интернаты или детские дома. Все это происходило под предлогом борьбы с «тремя силами зла»: терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом. Власти Китая называли концлагеря «школами добровольного перевоспитания» и признали их существование только в 2019-м году.В конце 2018 года американец российского происхождения Евгений Бунин основал базу данных Shahit.biz, где собраны истории более семидесяти восьми тысяч репрессированных. К каждой, по возможности, прилагаются видеообращения, официальные документы, фотографии, персональные данные или аудиоматериалы, подтверждающие факты репрессий. В отличие от иных имеющихся на данный момент баз данных, Shahit.biz акцентирует внимание не на картине целиком, а на отдельных историях конкретных людей. Мы выборочно изучили эти досье и приводим пять разных историй репрессированных.

Дело №2886: Саджиде Аюп. Двуличная чиновница

Первый «террорист» в нашем списке — Саджиде Аюп. Осуждена на 11 лет за «терроризм», «экстремизм» и «двуличность». Она была учительницей географии в средней школе своего родного города. Даже состояла в КПК (Компартия Китая). Замужем и имеет двух детей. Прописана в округе Конашар, в котором самый высокий уровень тюремного заключения в мире — анализ просочившихся данных, проведенный Associated Press, показывает, что почти каждый 25-й человек в округе был приговорен к тюремному заключению по обвинениям, связанным с терроризмом.

Большинство свидетельств о ее судьбе исходят от брата, языкового активиста, лингвиста и писателя родом из города Кашгар, проживающего в Норвегии. Он известен тем, что является основателем организации Uyghur Hjelp, базирующейся в Норвегии уйгурской организации по защите интересов и помощи, которая ведет список задержанных уйгурских интеллектуалов. С его слов, в мае 2021-го года он получил электронное письмо от китайских властей, уведомляющее его о том, что смерть его племянницы (об этом дальше) и тюремное заключение его братьев и сестер были местью за его деятельность в изгнании и имели целью остановить его правозащитную деятельность среди членов уйгурской диаспоры.

9 октября 2017 года Саджиде была взята под стражу. В отчетах полиции Конашара, которые содержатся в базе Shahit.biz, говорится, что она задержана за то, что была «двуличным» государственным чиновником. Однако со слов ее брата Абдувели Аюпа, это лишь предлог. В 2016 году власти вынудили Саджиде публично осудить его деятельность — практика распространенная не только в Китае, но и в России.

По состоянию на 28 января 2018 года известно, что Саджиде приговорена к 11 годам лишения свободы. Болеет гепатитом B. Оказывается ли ей надлежащая медицинская помощь — неизвестно. Ее предполагаемое местонахождение — тюрьма в Аксу. Если это так, то между местом прописки и заключения расстояние примерно в 500 километров.

Репрессировать в Синцзяне принято целыми семьями. Другой брат Саджиде Эркин Аюп содержался под стражей во время следствия и суда почти три года, а после его посадили на 14 лет. Его дочь, Михрай Эркин, скончалась в лагере для интернированных в возрасте 30 лет. Кем она была и имела ли связи с террористами?

Михрай Эркин была выпускницей шанхайского университета Цзяо Тонг по специальности «биотехнология растений», а степень магистра она получала в Токийском университете. После этого, она стала исследователем в японском Институте науки и технологии Нара. Ей пришлось вернуться в Синьцзян в августе 2019 года после того, как власти Кашгара надавили на ее родителей. По приезду она была задержана. Никаких подтверждений связей с террористами китайские власти так и не предоставили. Михрай скончалась в ноябре 2020 года.

Еще у Саджиде есть двоюродный брат Гейрет Эйса. О нем известно лишь то, что он в заключении. У него есть два сына — Туркизат (задержан) и Камал, о котором нет никаких данных.

Дело №4647: Аблыз Тохтыхаджи. Многодетный отец

В деле Аблыза интересно, во-первых, то, что он — узбек. Есть много историй о задержанных казахах, но не про узбеков. Впрочем, их просто мало (около 12 тысяч, согласно официальной статистике) в Синьцзяне. Однако же МИД Узбекистана либо молчит о происходящем, либо, как полагают некоторые востоковеды, прямо поддерживает политику Пекина.

Во-вторых, Аблыз был членом Компартии Китая и лидером Кашгарского транспортного бюро. То есть, он близкий к власти человек, но это его не уберегло. Также он состоял в местной «мэшрэп»-группе, за что его якобы и посадили.

Хронология задержаний Аблыза такова: сначала он и другие члены его «мэшрэп»-группы были арестованы и допрошены в 2014 году за пожертвования религиозным лидерам, задержанным по обвинению в экстремизме. Однако поначалу их не тронули, лишь посоветовали больше не собираться, что они и сделали. Следующий арест его (и большинства других участников «мэшрэп»-группы) произошел через 3 года — в мае 2017 года. Еще через четыре месяца он был приговорен к 7 годам лишения свободы.

В базе Shahit.biz приводится рассказ местного полицейского. По его словам, этот приговор был относительно мягким из-за «хорошего поведения». Для Китая 7 лет — это мягкий приговор.

Другой свидетель полагает, что настоящая причина не в пожертвовании, а в том, что у Аблыза четверо детей. В Китае это нарушение «Закона о рождаемости» — политики «одна семья — один ребенок», которая действовала с 1980 по 2015. В 2016 году власти КНР разрешили семьям иметь до двух детей, а еще через пять лет допустимое количество детей в семье увеличилось до трех. В какой-то момент власти наоборот объявили о запрете на аборты. Тем не менее, неизвестно, как это будет распространяться на Синьцзян, по некоторым данным, Китай старается снизить рождаемость в регионе, в том числе, насильно стерилизуя женщин. Летом 2020 года агентство Associated Press сообщало, что с 2015 по 2018 год уровень рождаемости в Синьцзяне упал на 60%. В мае 2021 года Австралийский институт стратегической политики, изучив статистику населения регионов Китая и документы китайского правительства, опубликовал исследование, в котором говорится, что с 2017 по 2019 год рождаемость в регионе снизилась на 48,74%, причем в других частях страны такой спад не наблюдается.

Дело №1880: Дильшат Оралбай. 15 лет за миграцию

Дильшат Оралбай казах. Он родом из небольшой деревни в Или-Казахском автономном округе, был журналистом, переводчиком и главным редактором газеты в городе Куйтун.

После окончания Синьцзянского сельскохозяйственного университета в 1985 году он сначала работал в газете «Илийские новости» в уезде Кульджа (1985-1990), затем переводчиком в Конгрессе Илийского автономного округа (1990-1994), директором газеты на казахском языке «Куйтун» (1995-2003 гг.), а потом — руководителем государственного языкового бюро округа Или (2004-2008 гг.).

За свою карьеру он перевел 15 книг (в том числе «Дети капитана Гранта» Жюля Верна и «Русский характер» Алексея Толстого), более 30 рассказов и 150 томов телесериалов с китайского на казахский, а также неоднократно был награжден китайскими властями за свою работу. В 2008 году он переехал в Казахстан, где у него имеется вид на жительство как у репатрианта, и открыл завод по производству пластиковых окон и дверей.

Гулайша, сестра Дильшата в Казахстане, рассказала, что ее брат был арестован после возвращения в Китай из Казахстана в ответ на призыв китайского правительства: «После 2008 года он вышел на пенсию и уехал в Казахстан, чтобы начать свой собственный бизнес. В 2016 году правительство Синьцзяна массово призвало китайских граждан, проживающих в Казахстане, вернуться в Китай. Как только он приехал, местное правительство конфисковало его паспорт». По словам сестры, в 2018 году он, его брат и две сестры были заключены в лагерь перевоспитания без всякой причины и с тех пор находятся там. Родственники связывают его преследование с тем фактом, что он жил в Казахстане, сам этот факт может стать причиной для возбуждения уголовного дела.

Дильшата посадили на 15 лет. Его сестра Бактыгуль приговорена к 19 годам, другая сестра Багила — избита и приговорена к 15 годам, а брат Журат пробыл 9 месяцев в лагере в Кульдже, откуда его отправили под домашний арест из-за проблем со здоровьем.

Дело №16 146: Абдугопур Эхет. Студент за рубежом

Абдугопур учился в Египте и не вернулся добровольно в 2017 году после призыва правительства к гражданам из Синьцзяна. Возможно, он понимал, что его там ждет. В рамках Китайской антитеррористической кампании «Мощный удар» от 2014-го года власти Синьцзяна превратили связи с зарубежьем в преступление и преследуют людей, имеющих контакты с официальным списком «26 чувствительных стран», включая Казахстан, Турцию, Россию и Индонезию. Те, кто бывал там, имеет там родственников или поддерживает контакты с такими странами, подвергаются допросу, задержанию и даже суду и тюремному заключению. Абдугопур уехал в 2013 году, когда это было легальным.

Из-за отказа вернуться он был помечен как «человек в бегах». В сентябре 2017-го его задержали в аэропорту Каира и депортировали в Китай вместе с десятками остальных. Дальнейшая его судьба неизвестна. В базе данных Shahit.biz есть информация о 139 студентах из Египта, которые были депортированы в Синьцзян.

Дело №447: Гульмира Имин. Поэт-модератор

Гульмира Эмин — писательница, США признали ее политзаключенной. В 2000 году она окончила факультет китайско-уйгурского перевода Синьцзянского университета и тогда же начала работать в районном парткомитете в городе Аксу. Но государственная служба не спасла ее от преследования. Она писала стихи и рассказы для культурного веб-сайта на уйгурском языке Salqin, который ее пригласили вести в конце весны 2009 года.

Гульмиру арестовали 14-го июля того же года. Власти обвинили Имин в том, что она была организатором беспорядков и использовала уйгуроязычный сайт для распространения информации об этом событии. По данным «Радио Свободная Азия», более 100 модераторов форума, работавших с Salqin, были арестованы из-за событий 5 июля. В официальном ответе по делу Имин власти заявили, что она получила приказ от Всемирного уйгурского конгресса распространять информацию об инциденте в провинции Гуандун.

По словам читателей, которые беседовали с «Радио Свободная Азия», Гульмира критиковала правительство в своих статьях в Интернете, но после беспорядков сайт был закрыт, а его содержимое удалено. «Раскол», «утечка государственной тайны» и «организация незаконной демонстрации» — таковы были обвинения, предъявленные ей в ходе закрытого судебного процесса.

Ей дали пожизненное, а потом смягчили наказание после публичного «раскаяния» до 19 лет. После задержания, в 2012 году она была удостоена премии Хеллмана/Хэмметта за усилия по продвижению свободы слова от Human Rights Watch.

Сотни тысяч безымянных заключенных

Далеко не все из 78 тысяч досье в базе настолько же подробные. Основная часть из них — это не свидетельства родственников за границей, а данные из полученных хакерами полицейских отчетов пятилетней давности. По многим заключенным есть только информация о том, как их зовут и где их задержали. Правозащитники из Human Rights Watch, изучая данные прокуратуры Синьцзяна, обнаружили, что в период с 2017 по 2021 год к уголовной ответственности в регионе привлекли почти 10% населения — 540 826 человек. Получается, что о большинстве из них не известно вообще ничего.

Собрать объективную и достоверную информацию о происходящем в Синьцзян-Уйгурском регионе практически невозможно. Иностранных журналистов и наблюдателей не пускают, а объективность китайских СМИ в этом вопросе невозможна. Поэтому информация о заключенных основана на слитых полицейских базах и показаниях родных и знакомых, которые так же могут быть не всегда объективны.