Авиакатастрофа в СССР, о которой молчали газеты: «Летчику голову оторвало»

45 лет назад, в сентябре 1976-го, молодой летчик Владимир Серков угнал с аэродрома Новосибирск-Северный самолет Ан-2 и протаранил панельную «хрущевку» на улице Степной. Целью смертника была его собственная семья – жена и маленький сын, теща и тесть.

Так Серков решил отомстить супруге за то, что ушла от него к родителям и забрала ребенка. Однако в итоге погибли совершенно посторонние люди. В том числе – трое маленьких детей. Их матери тоже стали жертвами этой трагедии, вспоминает издание Сибирь.Реалии.

«Летчику голову оторвало»

Воскресное утро 26 сентября 1976 года беды не предвещало. Жители дома 43/1 по улице Степной занимались повседневными делами, когда вдруг очень низко надо домом, сбивая антенны, пролетел самолет – «кукурузник» АН-2.

– Мы все были дома: я, мама, бабушка. К нам еще мамина сестра с маленьким сыном в гости пришла, – рассказывает Ольга Юрова, жительница дома 43/1 по ул. Степной. – Мне тогда 14 лет было, я в школу ходила. Тем утром еще лежала в кровати, а остальные уже проснулись. Тетя с племянником сидели на кухне. Они услышали гул, посмотрели в окно и увидели этот самолет. Еще удивились: «Ой, как низко летит!» Побоялись, что крышу снесет – он ее и так уже задел. Самолет пролетел, круг сделал, потом второй, а потом развернулся – и уже все, врезался в дом. Тетя только закричала: «Ой, ой, сюда летит!» – и сразу удар под нашей квартирой.

Читайте по теме:Катастрофа в Вильнюсе: грузовой самолёт DHL рухнул на жилой дом

Вот как эта стена выглядит сейчас. Самолет врезался между 3 и 4 этажами лестничного пролета – прямо в межпанельный шов.

Самолет врезался в стену первого подъезда возле лестничного пролета между третьим и четвертым этажами. Раздался взрыв.

– Было восемь утра, мы все еще спали. Я проснулся от взрыва. Грохнуло так, что чуть из кровати не выкинуло. Подумал, что пацаны машину взорвали. Выглянул в окно – а там какие-то странные обломки у подъезда валяются, выход перегородили, горят. Мы сразу в подъезд – а он уже в дыму. Но мы успели выбежать. Из остальных подъездов тоже люди повыбегали с криками: «Война! Бомбят!» – вспоминает Борис Сулеев, житель дома 43/1 по ул. Степной. – Самолет огромную дыру в стене пробил. Как весь подъезд не рухнул – до сих пор не понимаю. Удар был такой, что летчику голову оторвало. Тело безголовое, дочерна обгоревшее потом на лестнице валялось. Двигатель самолета прямо на лестничную площадку третьего этажа вылетел. Хвост оторвался, упал возле подъезда, топливо вспыхнуло – а у него, видно, полные баки были, – и начался страшный пожар.

Взрыв был такой силы, что его услышали во всей округе.

– Дом, в котором я живу, расположен рядом с домом № 43/1 по улице Степной. Сейчас я перебрался в другой подъезд, но в то время из окон моей квартиры было отлично видна эта злополучная «хрущевка», – рассказывает Валерий Мельников, житель одного из соседних домов. – В 1976 году мне было 26 лет. Воскресным утром 26 сентября я проснулся от криков на улице и сильного хлопка форточки – ее захлопнуло взрывной волной, когда самолет врезался в здание. Я подбежал к окну и увидел клубы дыма над соседним домом. Наскоро одевшись, выскочил на улицу. Не прошло и пяти минут после взрыва, как я уже был на месте пожара. Обломков самолета я не видел – он врезался с другой стороны дома, там, где подъезды. С этой стороны пламени не было, валил только дым с четвертого этажа. Никто не понимал, что произошло. Жильцы первых этажей выпрыгивали из окон, а остальные стояли на балконах и не знали, что им делать. Людей было очень много: квартиры в наших пятиэтажных панельных домах, кроме однокомнатных, выходят окнами на две стороны, поэтому все и ринулись на ту сторону, где был дым, но не было огня.

«Смерть девчушки полностью на совести этих теток»

Ни скорая, ни пожарные еще не успели подъехать. Рассчитывать пришлось только на собственные силы.

– Больше всего меня поразила реакция мужчин, оказавшихся рядом с горящим домом, – она была мгновенной. Они сразу же начали действовать. Когда я прибежал, какие-то парни уже поднялись по балконам до пятого этажа и помогали женщинам и детям спуститься вниз, передавая их из рук в руки. Думаю, сейчас такого бы точно не было: все бы стояли, глазели и снимали на телефоны, – продолжает рассказ Валерий Мельников. – Кто-то из жильцов первым догадался сбросить вниз одеяла и простыни, его примеру последовали остальные. Мы тут же разделились на группы и растянули одеяла, чтобы поймать прыгающих людей.

Читайте по теме:Израильская армия сталкивается с нехваткой резервистов и расширением войны

Из материалов расследования ЧП, просочившихся в интернет:

«Самолет был заправлен 800 л бензина. Топливо вытекло на лестничную клетку, воспламенилось и стекало вниз до первого этажа».

– Бензин горел, жуть просто была. Сразу все дымом заволокло так, что вообще дышать нечем. Мы поняли, что ждать нечего, нужно прыгать. Внизу уже были люди – и из нашего дома, и из соседних. Держали одеяла, кричали: «Прыгайте! Сейчас все рухнет!» Конечно, страшно было – пятый этаж все-таки. Но что было делать, – вспоминает Ольга Юрова. – Стекла били руками – у меня на запястье шрам так и остался, кусок вырвало. Тетя моя, которая мамина сестра, прыгала самая первая и разбилась сильнее остальных – повредила бедро, потом у нее были проблемы с тазом, кости расходились. Люди внизу старались удержать одеяло, но, видать, выскользнуло… Потом я выбросила в окно семимесячного сына тети, моего брата двоюродного. Потом сама прыгнула. А следом уже и бабушка моя старенькая. Когда мы прыгали, одеяло, видать, уже крепче держали, и с нами все благополучно обошлось.

Люди внизу разбились на группы и действовали слаженно.

– Взрослых удержать было очень тяжело, но их было немного: в основном они спускались сами – им помогали парни, взобравшиеся на балконы, – рассказывает Валерий Мельников. – Мы, стоявшие внизу, ловили на одеяла прежде всего детей, которых сбрасывали родители. Помню, как из окна пятого этажа какая-то женщина с распущенными волосами выбросила совсем крошечного младенца. Мы с парнями поймали ребенка на байковое одеяло. Парнишка приземлился, как ни в чем не бывало – похоже, даже не понял, что произошло. А на другом этаже какой-то мужчина пытался сбросить вниз своего сына. Мальчик лет пяти отчаянно брыкался, цеплялся за отца. Когда отцу все же удалось его оторвать от себя и сбросить вниз, мы поймали малыша на одеяло. Он быстро-быстро по нему пополз, а на спине – огромные волдыри от ожогов… Потом я узнал, что этот ребенок умер в больнице. Думаю, малыш погиб не только от ожога, но и от шока – болевого и ситуационного. Не всякий может такое пережить.

Хотя спасатели-добровольцы пришли на помощь почти мгновенно, без паники, к сожалению, не обошлось.

– Из-за этого погибла пухленькая девчушка лет 18 из соседнего подъезда. Из-за паники, а еще – из-за самонадеянности теток, которые тоже решили «помочь». На той стороне дома, где все мы были, балконы есть только у трехкомнатных и однокомнатных квартир. У «двушек» – только окна. Эта девушка, наверное, жила в двухкомнатной, потому что стояла не на балконе, а в окне пятого этажа в одной ночнушке. Пока мы спасали других, какие-то тетки увидели, как удачно мы ловим людей на одеяла, схватили первое, что попалось под руки, и стали ей кричать: «Прыгай!» Дым валил девушке прямо в окно, она ничего не понимала – и прыгнула. Вот только одеяла у тех теток не было, только простыня. Какая-то женщина не выдержала и отпустила простыню, которая к тому же порвалась. Удар тела о землю нужно было слышать… И этот ужас нельзя забыть. Даже сейчас, спустя почти полвека, я не могу спокойно пройти мимо того места – слышу звук глухого удара… До сих пор жутко, – говорит Валерий Мельников. – Девушка поднялась с земли, но потом у нее струйкой потекла кровь из носа и рта… Она тоже скончалась через несколько дней в больнице. А ведь могла просто спуститься вниз у себя в подъезде. Если бы не запаниковала, не поддалась на уговоры, осталась бы жива… Смерть этой девчушки, прыжок которой до сих пор у меня перед глазами, полностью на совести этих теток, которые не смогли ее удержать.

«Весь дом слышал, как они кричали…»

Вскоре на месте катастрофы наконец-то появились профессиональные спасатели.

– Пожарные приехали быстро, но оказалось, что воды у них нет. Сказали, что четвертый пожар за это утро, закончилась. Пришлось искать гидрант, чтобы подключиться и потушить огонь, – говорит Борис Сулеев.

Из материалов расследования:

«Пожарные расчеты прибыли на место происшествия через 5 минут. Пожар был ликвидирован через 57 минут. Спасение жильцов дома, в связи с невозможностью эвакуации по лестничной клетке, производилось через оконные проемы с использованием лестниц и натянутых мягких трапов».

– Первыми приехали бригады скорой помощи. Затем подоспели пожарные. Никаких надувных трапов не было. Была ли у них вода, не знаю – тушить огонь нужно было с другой стороны дома. А с нашей стороны пожарные кинулись эвакуировать жильцов – и тут же опозорились. Надо было снять женщину с пятого этажа, из комнаты, где не было балкона. Пожарные стали дергать свои раздвижные лестницы: один раз дернул – и выползает следующая секция. Но оказалось, что длины их лестниц хватает только, чтобы достать до четвертого этажа. Тогда пожарные передали одну легкую лестницу парням, что были на балконах, те передали ее наверх. А парни с балкона пятого этажа положили ее одним концом на перила, другим – в это окно, и женщина по этой лестнице ползком перебралась к ним на балкон. Потом ее на руках передали вниз. И все это делали добровольцы, не пожарные. Когда появилась специальная машина с более длинной лестницей, спасать было почти некого: все, кто мог, уже спрыгнули или спустились по балконам, – рассказывает Валерий Мельников. – Как ни парадоксально, запомнился и забавный случай. Уже после того, как всех, кого можно, спасли, а огонь потушили, на балкон третьего этажа вышел заспанный мужик в одних трусах. Судя по помятой физиономии, он был с тяжелейшего похмелья и все проспал. Следом появилась его жена, тоже заспанная. Пожарные тут же подали к ним лестницу. Эта парочка как ни в чем не бывало вынесла на балкон табуретку, с ее помощью перелезла через перила и спокойно спустилась вниз по лестнице.

Одной из последних была спасена Зоя Юрова.

– Мама моя не прыгнула. Она хотела выйти через дверь – открыла ее, и сразу как полыхнуло ей прям в лицо… Ее потом пожарные по лестнице спускали, – рассказывает Ольга Юрова. – Мама получила сильные ожоги и лежала в больнице в одной палате с Ритой из 10-й квартиры, у которой обгорел сын. Пять лет мальчику было. Они были на четвертом этаже, на той стороне дома, куда самолет врезался, и как раз весь огонь пришелся прям на них. На них и на Галю с племянниками из 12-й квартиры. Она привела их в то утро к своей матери, чтобы искупать ребятишек в ванной. Все трое сгорели заживо, когда все полыхнуло. Огонь был такой, что у Гали на голове бигуди прям вплавились. Весь дом слышал, как они кричали…

– Погибло много людей, особенно на четвертом этаже, – подтверждает слова соседки Борис Сулеев. – Там у Вовки Пушенко жена Ритка обгорела и сын Егорка. Анютку, дочку маленькую, успели спасти, а их нет. И в средней квартире, куда двух племянников тетя привезла, тоже сгорели два ребятенка заживо. Там ведь стена огня была. Мама этих ребятишек через неделю после них умерла – сердце не выдержало. Еще бы – двоих сразу потерять. Отец потом запил с горя и допился до смерти.

Галине Дягтеревой было 25 лет. Ее племянникам Александру Тяпкину – 4 года, Олегу Тяпкину – 6 лет. Мать погибших при пожаре детей не вошла в официальный список жертв катастрофы, как и Маргарита Пушенко, скончавшаяся в больнице после того, как потеряла сына. Егору Пушенко было 4 года.

– Как потом в больнице все было, как эти бинты меняли, даже и вспоминать не хочу, – говорит Ольга Юрова. – Рита такая красавица была. И Егорка ее тоже офигенный был мальчишка. Так их жалко было… Ужасно. Егорка ведь перед тем, как умереть, еще мучился сколько… Муж и дочка, которой было всего полгодика, выжили, а они нет. Сначала Егорка умер, а потом и Рита…

Владимиру Пушенко, потерявшему жену и сына, пришлось одному растить дочь.

– Я был лично знаком с Володей Пушенко. Пока жена с сыном в больнице лежали, он от них ни на шаг не отходил, глаз не смыкал. Но что он сделать мог, чем помочь?.. Когда сынишка умер, жена сказала, что скоро за ним уйдет – так и случилось. Она была из Беларуси, Володя ее на родину отвез и похоронил. Такая красавица и умница была, безумно ее жаль, – рассказывает новосибирец Дмитрий Сычев. – Володя остался с годовалой Анечкой на руках. Он больше никогда не женился, всего себя посвятил дочери. Она выросла славной девочкой. Окончила институт, вышла замуж, родила троих детей. Когда умерла его мать, Володя помог дочке семьей купить квартиру в соседнем доме. Перед тем, как документы подписать, десять раз проверил, не живут ли там летчики или их семьи. Все свободное время нянчился с внуками, души в них не чаял. Замечательный был человек. Год назад, прошлой весной, умер от ковида. Ему было 75 лет.

«Ждите, прилечу к вам на крылышках!»

В катастрофе не пострадали только люди, которые собственно и были целью летчика, направившего свой самолет в стену дома – его жена, тесть и теща. Они жили под квартирой, в которой погибли двое детей, Олег и Александр Тяпкины, и их тетя Галина Дегтярева.

– В девятой квартире на третьем этаже, куда этот летчик «к теще на блины» залететь собирался, в это утро вообще никого не было. – говорит Борис Сулеев.

Владимир и Татьяна Серковы поженились в 1972 году, у них родился сын Роман. Но потом что-то пошло не так: жена забрала ребенка, которому исполнилось 2,5 года, и вернулась к родителям. 20 сентября пара подала заявление на развод. 30 сентября их должны были развести. Но 23-летний Владимир явно не был готов разорвать отношения.

Из материалов расследования:

«Вечером (25 сентября. – Прим. СР) Серков увидел на улице жену, разговаривающую с незнакомым мужчиной (по ее показаниям, возвращаясь из аптеки в квартиру своих родителей по адресу: ул. Степная 43/1, она встретила своего знакомого, с которым разговаривала не более трех минут). Подождав, когда они расстанутся, Серков подошел к жене и нанес ей удар по лицу. Затем конфликт продолжался в квартире ее родителей, где Серков начал наносить ей удары, пока его не остановила ее мать».

– За день до катастрофы мы сидели на лавочке у дома и видели, как он, Серков этот, прошел от подъезда и посчитал шаги по двору. Он прям мимо нас прошел, – рассказывает Ольга Юрова. – Потом мы поняли, что это он рассчитывал свой полет, а тогда, конечно, ни о чем таком и не подумали. Мы ведь не знали, что жена ему изменила и хотела развестись. А Серков был против: его собирались пересадить с «кукурузника» на большой самолет, а разведенных туда не брали. Поэтому он просил жену повременить с разводом, но она не хотела ждать. Скандалы через дверь мы слышали, но мало ли что, у всех бывает. Серков как раз перед катастрофой пришел к жене, чтобы выяснить отношения, снова скандалил и получил отказ. И тогда он пообещал: «Ждите, мол, прилечу к вам на крылышках!»

Серков ушел ночевать к своей матери, которая жила неподалеку, и рассказал ей, что случилось. Потом сходил в баню с братом и лег спать.

Из материалов расследования:

«26.09.76 в 03:15 МСК он прибыл в аэропорт, оставив предсмертную записку матери, в которой указывал на намерение уйти из жизни, «забрав с собой» жену и сына. Причиной своего решения он назвал то, что «с настоящими нервами я не смог бы уже начать с начала», а вчерашний конфликт с женой стал «последней каплей, переполнившей чашу».

В аэропорту никого не насторожило, что Серков приехал почти за три часа до запланированного вылета. Он спокойно прошел медицинский контроль, не выявивший следов алкоголя в его крови. Знакомый дежурный, не спросив документы на полет, выдал ключи от самолета. Серков запросил у диспетчеров разрешение перегнать самолет на другое место, но вместо этого пошел на взлет.

Первый подъезд – там, на 3 этаже справа, жили тесть и теща летчика Серкова

Из материалов расследования:

«Диспетчеры круга и старта, обнаружив взлет самолета без разрешения и связи, проявили замешательство и только через 2 минуты начали вызывать борт на связь. В 04:08 на запрос СДП: «Где вы находитесь?» Серков ответил: «Над затоном нахожусь». На последовавший вопрос: «А вы куда пошли?» и последующие вызовы Серков не отвечал до 04:11, когда он передал: «Ищите меня по улице Степная дом сорок три дробь один, прощайте, моя фамилия Серков». Затем на просьбу диспетчера повторить, он повторил это сообщение и на последующие запросы больше не отвечал».

Родные Серкова появились у дома, когда уже все случилось. Пережившие катастрофу жители дома, кажется, склонны во многом обвинять и их.

– Прибежали, когда все горело, ойкали, айкали – а что толку… А сразу после катастрофы бесследно исчезли и больше ни разу не объявлялись. Тесть Серкова Самуил Котов в домоуправлении работал. Ушел оттуда – и все, пропали, никто не знает куда. Видать, виноватыми себя они все же чувствовали. А может, мести тех, кто своих родных потерял, боялись. Поэтому и уехали жить в другое место, – говорит Ольга Юрова. – Мы все уверены: они заранее знали, ждали чего-то такого. Серков же пообещал, что ждите, «прилечу на крылышках». Но они никому ничего не сказали.

Квартира родителей жены летчика сгорела – если бы хозяева были дома, наверняка бы погибли.

«Теща свой вклад привнесла, и немаленький»

Во время расследования катастрофы Татьяна Серкова назвала главной причиной случившегося психическое заболевание, которым уже несколько лет страдал ее муж.

Из материалов расследования:

«В 1971 г. у Серкова случился эпилептический припадок. Ему была вызвана «Скорая помощь». Дважды, в 1974 и 1975 гг, он получал бытовые травмы головы (со слов Серкова, первый раз он упал с кедра, когда ходил в лес, а второй раз его вытолкнули из автобуса). После этих случаев он, по показаниям жены, часто жаловался на головные боли и постоянно носил с собой таблетки от головной боли. За медицинской помощью он обращаться отказывался, опасаясь снятия с летной работы. По словам жены, за период совместной жизни муж неоднократно симулировал самоубийство путем нанесения бритвой и другими острыми предметами порезов на кожу рук. Отмеченные отклонения в состоянии здоровья Серков тщательно скрывал, поэтому целенаправленному медицинскому обследованию не подвергался».

Однако далеко не все, кто знал Серкова, поверили, что он был болен.

– Мой папа диспетчером на «Северном» работал и с Серковым был лично знаком. Так вот он говорил, что Серкова в эпилептики потом, задним числом, записали. Папа был уверен, что это только для того, чтоб большое начальство не пострадало. Если бы он и правда был эпилептиком, то как медосмотры бы проходил? Он ведь и в тот последний день тоже спокойно медкомиссию прошел, – рассказывает жительница Новосибирска Елена Мухина. – Хоть в газетах о случившемся ничего и не напечатали, весь город знал, что случилось. Слухи тогда прекрасно соцсети заменяли. Все обсуждали, что и почему. Многие тогда говорили, что Серков с катушек съехал от пьянки, но мой папа этому тоже никогда не верил. Серков на работе на хорошем счету был. Хоть и молодой, но ответственный – не зря же его повысить собирались, на ТУ-134 перевести. Спортивный, в футбол хорошо играл. На аэродроме ему доверяли, иначе не подпустили бы к самолету в тот день. И, кстати, пилот Серков был очень хороший. После катастрофы папа специально ходил к тому дому посмотреть, как в действительности все произошло. Он не поверил, что Серков мог промахнуться мимо тещиной квартиры. Говорил: захотел бы – попал. Только когда на месте осмотрелся, понял, почему он промазал. Там напротив большой тополь рос – он и помешал. Из-за него сложно было курс проложить, поэтому Серков и делал три захода, а в итоге врезался в подъезд, а не в квартиру тещи.

То, что напротив подъезда, где жили родственники Серкова, рос большой тополь, подтверждают и другие свидетели катастрофы. Сейчас его уже нет – спилили лет десять назад.

– Только поймите правильно: я Серкова не оправдываю. То, что он сотворил, понять и простить нельзя, ни за что и никогда. Папа тоже всегда это говорил, – подчеркивает Елена Мухина. – Но и все шишки на одного Серкова валить тоже неправильно. Там еще теща свой вклад привнесла, и немаленький. Это она их развела, уговорила дочку забрать сына и к родителям переехать. А парень семью терять не хотел: он и сынишку – ему тогда всего 2,5 года было, и жену очень любил. Ревновал, конечно, ее, не без того. Но оно и понятно: совсем молодой парень, 23 года. И не зря же теща с тестем попрятались перед катастрофой, а потом и вовсе сбежали: видимо, чувствовали, что виноваты.

Из материалов расследования:

«Заключение: непосредственной причиной чрезвычайного происшествия явилось нервно-психическая неуравновешенность КВС Серкова, обусловленная конфликтом в семье и скрываемым заболеванием нервной системы. КВС Серков является основным виновником ЧП».

«Замираешь и ждешь: пролетит мимо или нет?»

Жильцы дома рассказывали, что во время катастрофы они лишились не только имущества, сгоревшего в огне: «Пока дом тушили, пока одно, другое, мародеры всех обнесли. Кто-то в буквальном смысле без штанов остался, тащили вообще все. Никто же не следил за ними. У Володьки, у которого сын и жена в больнице умерли, мародеры вообще все сперли. Помню, на улице стою, вижу как несут Володькин телевизор. Тогда это редкость была, во всем доме один такой телевизор был, это я точно знаю. Я еще удивился, что с грудной дочкой на руках, вся семья в больнице, а он вещами занимается. Глядь – а его в другую сторону тянут. Я пока сообразил, там уже у этих молодцев только пятки сверкали».

– Никаких мародеров не было, это точно. Вокруг дома дежурила милиция и люди в штатском. Когда все закончилось, жильцов из пострадавшей части здания стали расселять в другие дома. Эвакуация вещей началась в этот же день и продолжалась даже в темноте, при включенных прожекторах. А на следующий день все огородили забором, – говорит Валерий Мельников. – Информации в СМИ об этой трагедии не было никакой, но «сарафанное радио» разнесло эту весть на весь город. Со всех районов к нам приезжали люди поглазеть на дом, а выглядел он как в документальных фильмах о бомбежках во время войны. Потом эту дыру закрыли огромным куском брезента. Вскоре начался ремонт, который продолжался несколько месяцев. Верхние панели демонтировали и заменили новыми. Если присмотреться, можно заметить, что они отличаются от остальных – эти панели без рисунка.

Тем, кого не переселили, пришлось дожидаться окончания ремонта в полуразрушенном доме.

– Мы сравнительно легко отделались: у нас только кухня немного выгорела – шкафы сгорели, холодильник. По сравнению с тем, что в других квартирах было, так вообще чепуха. Мы даже не выезжали, пока шел ремонт, – рассказывает Борис Сулеев. – Зимой, конечно, пришлось нелегко: я когда в своей комнате спал, на стене слой инея был. Но что поделаешь, терпели. Из уцелевшей части дома никого не переселяли. А как ремонт закончили, многие старые жильцы обратно вернулись. Но и новых подселили, конечно.

Семья Юровых решила вернуться, когда восстановили дом.

– К весне уже переехали. «Аэрофлот» всем жильцам все возместил, даже квартиры давали на Станиславского. Но почти все соседи решили вернуться. Все-таки уже привыкли тут жить. Первое время, конечно, страшно было, – признается Ольга Юрова. – У нас ведь как раз над домом трасса проходит: самолеты вылетают с Толмачево и прям здесь летят. И это прям да, каждый раз звук такой, что вздрагиваешь. Замираешь и ждешь: пролетит мимо или нет? Сейчас, конечно, уже ничего, а поначалу каждый раз прям очень страшно было. Но ничего, со временем все проходит. Главное, что живы остались. Для нас теперь 26 сентября как второй день рождения – считай, заново родились.

Но не все следы давней трагедии зарубцевались.

– Прошло достаточно много лет после того кошмара. Казалось бы, пора забыть, – говорит Валерий Мельников. – Но с возрастом воспоминания начинают преследовать, все это всплывает в памяти и бередит душу. Жутко…

Автор: Марина Аронова; Сибирь.Реалии